ЭНЕРГИЧЕСКАЯ МЕЛАНХОЛИЯ

"Пострадал старик, пострадал", - говорили пассажиры".
Арк. ГАЙДАР. "Судьба барабанщика"

Художника Вячеслава Сысоева арестовали 8 февраля 1983 года, когда страной правил поэт Андропов, а выпустили "на свободу с чистой совестью" ровно через два года, когда он полностью отбыл назначенное ему наказание по ст. 228 сурового УК РСФСР за "изготовление и распространение порнографических изображений", каковыми были объявлены с высочайшего повеления КГБ его ядовитые рисунки.

Впрочем, по порядку. Родился он в обыкновенной московской коммуналке, папа был простым советским журналистом, а мама служила в рядовом советском учреждении. Год рождения - 1937 - хорошо запомнился жителям советской страны, потому что именно в этом году многих из них, как впоследствии деликатно выражалась советская власть, "незаконно репрессировали", то есть укатали в лагеря на долгие годы. Итак, мальчик рождается в простой московской семье, но свое шестидесятилетие
встречает не в родимой Москве, а в Берлине, в уютной, спору нет, квартире, но с видом на вьетнамцев, нелегально торгующих около метро сигаретами. Что тому причиною - попытаемся разобраться вместе с вами. Может быть, то, что некогда он вместе с бабушкой и мамой эвакуировался в Свердловск, где был отведен несознательными взрослыми к "дому Ипатьевых" и услышал, что "здесь царя убили"! Или когда в 1955-м он "за нежелание учиться и нехорошее поведение" был исключен из школы, и обеспокоенные родители показали его гипнотизеру Вольфу Мессингу! Но Вольф Мессинг не нашел у пациента никаких "отклонений" и мудро заключил, что "юноша сам выберет свой путь". Позже Сысоев рассказывал, что к тому времени ему уже настолько была отвратна социалистическая действительность, что он СОЗНАТЕЛЬНО не хотел получать образование из ИХ РУК, так и оставшись на всю жизнь гениальным самоучкой, который все, что ему нужно было для жизни и творчества, изобрел сам.
Например, взял да и поступил рабочим в макетную мастерскую Худфонда, где за двадцать лет сделал посильную карьеру, став бригадиром, и даже поучаствовал в реставрации прохудившегося к тому времени "ОБЪЕКТА СЛ-70" (саркофага Ленина В. И.), за что получил бережно хранимую на видном месте "Почетную грамоту" с профилем этого одного из своих любимых персонажей. Но это все, так сказать, жизнь. А где же, так сказать, творчество!?

А вот оно. Рисовал он с пеленок, но делать это стал всерьез только после 1961 года, показывая свои рисунки лишь близким знакомым, справедливо опасаясь обвинений в антисоветчине.
Он создал СОТНИ рисунков. Как ни странно, никто на него не настучал. И это, во первых, разрушает злобный миф о нашей стране, как сплошном обиталище вохровцев и доносчиков, а во-вторых, является отрадным фактором, ибо в противном случае мы вообще никогда бы о нем не узнали: за рисунки с сюжетами, где на "мавзике" написано "МЯСО", за каковым стоит длинная очередь, заслуживали тогда даже не тюрьмы, а вечной спецпсихушки, откуда человек выходил только в том случае, если переставал им быть.

И все же - странная у нас была власть. Всерьез, как будто не было у нее других проблем, принялась в конце 60-х - начале 70-х гонять "художников-
нонконформистов", а Сысоев услышал об этом по Би-Би-Си и, воспрянув духом, что не один он такой "моральный урод", тут же примкнул к тем, кто нынче составляет гордость нашей культуры. Вовсю участвовал в неофициальных выставках и после одной из них с работы был безвозвратно уволен. Скандал грянул из-за того, что Сысоев пытался выставить портрет тогдашнего супостата нашей страны тов. Мао Цзэдуна на фоне колючей проволоки, начальство портрет этот велело убрать, а китайцы, не разобравшись, сообщили по радио, что "отважный советский художник преследуется ревизионистами за то, что нарисовал портрет своего любимого вождя товарища Мао". Сысоев начинает публиковать рисунки на Западе и вообще, выражаясь слогом определенных слоев нашего общества, "гуляет по буфету" с соответствующим результатом: в 1978-м его квартиру впервые обыскивают и, не найдя рисунков, прихватывают дорогостоящие альбомы столпов западного авангарда вкупе с книгами Цветаевой, Мандельштама, Пастернака. А на следующий год заводят уголовное дело,
после чего художник переходит на нелегальное положение. "Стоп-стоп-стоп! - перебьет меня читатель, утомленный пестротой этого повествования.

- Какое может быть НЕЛЕГАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ в стране, где, как известно, существовали повальная слежка и строгий паспортный режим!".
Получается, тоталитаризм у нас был какой-то дырявый.

"Искусствоведы в штатском" ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не могли поймать Сысоева 4 (четыре!) года, и вся тогдашняя "художественная интеллигенция" с любопытством наблюдала за этой игрой в кошки - мышки, ход которой регулярно освещали забугорные радиостанции. По Москве ходили слухи, что Сысоев

1) живет в избушке на Байкале,
2) уплыл с аквалангом из Коктебеля в Турцию,
3) будучи похожим на цыгана, ушел в табор.

И т. д, вплоть до того, что он сдался гэбэшникам, которые переменили ему фамилию, сделали пластическую операцию и закодировали от рисования, как от алкоголизма.

Каково же было всеобщее разочарование, когда все то же радио сообщило, что "8 февраля 1983 года в Москве арестован художник Вячеслав Сысоев, выходивший из квартиры западного корреспондента".
"Спятил он, что ли? Какой черт его к "форину" понес?" - недоумевал московский "андеграунд".
Оказалось, что и это не соответствовало действительности: художника, всего-то навсего сбрившего бороду и мирно жившего и работавшего на чужой подмосковной даче, наконец-то арестовали. Непосредственно в день посадки Сысоев варил на даче суп из венгерской уточки и заканчивал новую работу с условным названием "ТРИ ПУТИ-ДОРОЖЕНЬКИ". Это была игра типа "Монополии", где посредством бросания фишек можно было проделать скорбный путь от роддома до пунктов "ТЮРЬМА", "ЭМИГРАЦИЯ", "ДУРДОМ" через "ШКОЛА", "ГПТУ", "ИНСТИТУТ", "АРМИЯ" и т. д.

Поужинать уточкой Сысоеву тогда не удалось, а игра канула где-то в российских гэбэшных пространствах в ходе напряженной классовой борьбы советской власти с "пидарасами и абстрактистами" - каковыми, с подачи легкого на язык Н. С. Хрущева, эта власть традиционно числила практически всех художников тогдашнего "андеграунда".

А непосредственно после его выхода из "зоны" власть, устами тов. Горбачева, вдруг взяла да объявила "перестройку" под лозунгами "прибавим в работе" и "больше социализма". Тогда-то я и познакомился лично с легендарным Сысоевым, который в миру имел статус "рабочего детского сада", а через год восстановленный в родном Горкоме Графиков тут же был из этого Горкома исключен - за "хулиганство", выразившееся в том, что он сильно обложил словами, популярными в исправительно-трудовом учреждении 42/12, Архангельская область, Холмогоры, где
сорокашестилетний художник сидел, как Ломоносов, среди малолетней шпаны, какую-то бабу из управления культуры, которая вознамерилась снять с выставки его работы, не поняв тонких намеков тогдашнего Генерального Секретаря КПСС на толстые обстоятельства.

"ВСЕ СМЕШАЛОСЬ В ДОМЕ ОБЛОМОВЫХ", как при мне выразилась одна дамочка в метро: Сахарова УЖЕ вернули из ссылки, но главный горбачевский
идеолог Медведев ЕЩЕ клялся, что никогда не допустит в печать антисоциалиста Солженицына.
Сысоев к тому времени имел бешеную международную популярность, но как-то не поворачивается язык отнести его славу за счет рекламной кампании "компетентных органов", травивших его, как зайца, но добившихся противоположного: арестованного художника взяли под защиту столпы искусства XX века - Ив Монтан, Ингмар Бергман и даже престарелый датский коммунист-карикатурист Херлуф Бидструп. Был создан "комитет Сысоева", во Франции вышла роскошная монография, посвященная художнику, о нем трубили "радиоголоса", польская "Солидарность" выпустила на желтой газетной бумаге его альбом, названный "Жить стало лучше, жить стало веселее", прошли выставки его работ - в том числе и подпольная, в Москве, на квартире поэта Генриха Сапгира, под окнами советского посольства в Париже бушевали демонстранты, а Александр Глезер выпустил в издательстве "Третья волна" мемуарную прозу Сысоева с характерным названием "ХОДИТЕ ТИХО, ГОВОРИТЕ ТИХО" (подлинная, кстати, рекомендация лечащего персонала обитателям одного из московских дурдомов)...

Нехорошо сажать за решетку людей, если они рисуют, а не грабят, взрывают, или, не дай Бог, убивают, но здесь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был ТОТ САМЫЙ случай, когда ничего не требовалось преувеличивать. Сысоев ДЕЙСТВИТЕЛЬНО великий рисовальщик и карикатурист, чьи работы не подвержены тлению и глядя на которые быстрее вспомнишь гениального Гоголя, чем желчного Салтыкова-Щедрина.
Было крайним свинством именовать его работы "порнографией"! Достаточно сравнить сценки из глянцевых журнальчиков, ныне разрешенных к повсеместному употреблению на территории обновленной России, с работами Сысоева, чтобы еще раз воскликнуть "Свинство", адресуясь в данном случае даже не к КГБ, а к услужливому мерзавцу из профессиональных художников, который своей экспертизой подвел собрата по профессии под статью. Ибо "ВОЛКОДАВ ПРАВ, А ЛЮДОЕД - НЕТ" (А. Солженицын). Художник этот, кстати, припеваючи живет в столице и, естественно, числится демократом... Да и насчет "антикоммунизма", который, несомненно, имели в виду, сажая Сысоева, я что-то тоже сильно сомневаюсь. Это, скорее, антитоталитаризм, мизантропия и энергическая меланхолия, которая сопутствовала многим мэтрам мировой культуры - Джонатану Свифту, Франциско Гойе, Николаю Гоголю, Вильяму Хоггарту и Францу Кафке, кровное родство Сысоева с которыми неоспоримо. А "материал" плавал по советской поверхности, как не знаю что, и нужен был всего лишь данный Богом талант, чтобы стать тем, кем стал Сысоев.

Горячее спасибо Родине! Мне никогда не забыть, КАКИМ он появился десять с лишним лет назад, отведав ее тюремных харчей. Как напряжен он был, к месту и не к месту все вставляя про "зону", да про "гражданина начальника", да про "отряд", да про "шконку и баланду". "Нервы ни к черту", - любили говорить о себе герои советских романов, и я
думаю, что Сысоев не свихнулся лишь потому, что Бог ему судил встретить тогда на своем пути скорее даже не нас - знакомых, друзей и почитателей, а ту женщину, которая выволокла его из ступора столь же решительно, как увезла из страны, где замечательному художнику непременно суждено было бы еще несколько лет служить "рабочим детского сада".

Сейчас Вячеслав и Лариса Сысоевы живут в Берлине, и я полагаю, что вопрос "а почему вы не возвращаетесь!" является некорректным, особенно в устах людей с короткой памятью, которые успешно пытаются забыть все, что было тогда, и уверены, что ЭТО никогда не повторится.

У Сысоева много подражателей, которые вечную проблему "курица" или "яйцо" решили отнюдь не в пользу маэстро. Его старые рисунки используются на грани плагиата, потому что нынче за такие рисунки не сажают. Сысоев толст, могуч, знаменит, свободен и независим. Сысоев слушает джаз, "Свободу" и московское радио и сильно грустит, когда слышит, что на родине творится перманентный бардак. Сысоев не говорит по-немецки, но полностью освоил компьютер, и его работы стали еще более виртуозными, сочетая в едином компьютерном пространстве уникальный сысоевский штрих, элементы "китча" и едкую фантазию. Как-то он написал мне: "Сейчас классифицирую и привожу в божеский вид сотни старых работ - благо есть компьютер. От многих остались только копии или мутные фотографии... Смотрю на все это и понимаю, что нового-то в мире ничего нет".

- Действительно! - поддакнул бы я ему. В берлинском "Русском доме", принадлежащем нашему родному демократическому правительству, была устроена его выставка, где опять же случился скандал. Некто "присматривающий " велел снять три его работы, сочтя, что они посягают на светлый облик нашего Президента. "Это, знаете ли, карикатурист, художник... он при коммунистах два года за свои рисунки отсидел", - хлопотали устроители.
"Мало дали", - услышали они тихий ответ.

Евгений ПОПОВ